Фанфик. "Поймать единорога", Чибиуса/Гелиос, PG, общий, AU

[Garden Dormouse]

Название: Поймать единорога
Автор: Garden Dormouse
Персонажи: ЧибиУса, Гелиос, ОМП, ОЖП.
Жанр: общий, драма, АУ.
Тип: гет.
Рейтинг: PG
Размер: мини, 4865 слов
Статус: закончен
Дисклеймер: Bishoujo Senshi Sailor Moon © Takeuchi Naoko
Саммари: о сказках, разрушенном городе и возвращении.
Комментарий: На самом деле это история о любви, прошедшей сквозь века(с), поэтому все технические моменты даны исключительно для антуража. Бессмысленно пытаться выведать у автора подробности. Она сама не знает.
Кера - "темная" (как вариант - темноволосая), привет Сетсуне)
Хель - одно из возможных имен Нехелении (впрочем, это особенной роли не играет).
Имена Лекса и Эсме тоже не играют роли в сюжете.
Отдельная благодарность Фереште за помощь с налаживанием логики внутри текста и вылавливанием ошибок)

Банни они подобрали на последней станции, значившейся официально в их карте полета (и раз уж на то пошло, это была та еще дыра).
До ближайшей станции отсюда было три дня пути, до населенной планеты — неделя; станция была тем, чем и казалась — перевалочным пунктом, развилкой. В порту, кроме их корабля, стояли еще два экспедиторских челнока и инспекторский катер: огонек одного из низких фонарей, расположенных по периметру помещения, отражался в эмблеме на его носу. Людей не было и слышно: шуршали только по плитам залитого оранжевым светом пола гусеницы погрузчиков.
За время отсутствия пилота на корабле (проверка службы безопасности) стараниями Эсме в грузовом отсеке прибавилось два запечатанных серых контейнера, и Лекс порадовался, что предусмотрительно накинул в документах еще центнер поверх предельного веса. Половина отсека уже была заставлена необходимым Эсме оборудованием — как безобидной исследовательской аппаратурой, так и ловушками, скрытыми под маркировкой медицинского оборудования и запчастей для самого корабля. Эсме проделывала этот трюк с подменой уже несколько раз, и весьма ловко. Впрочем, не Лексу было ее судить — составленная им карта полета тоже не вполне соответствовала действительности: конечным пунктом в их подлинных планах значилось планета в двух днях пути от этой станции.
Приди кому в голову разобраться в ситуации детально, он мог бы задуматься, что дипломированному космозоологу на станции делать нечего — разве что искать в порту новую мутацию крыс. Что совсем рядом, в двух днях пути, значится Земля. Впрочем, это ничего бы не изменило — на Землю давно уже никто не летал. И проверку корабль прошел вполне успешно.

Третью часть аптечки занимала упаковка с ампулами, заполненными желтоватой жидкостью.
Лекс смотрел на них пару мгновений, борясь с подступающей тошнотой: пол под ногами, казалось, мерно покачивало, как на волнах. Потом спросил:
— А где мои таблетки?
— Остались на станции, — равнодушно отозвалась Эсме, щелчком ногтя переворачивая страницу у себя на планшете. — Если тебе требуется успокоительное, могу вколоть транквилизатор. Правда, ампула рассчитана на взрослую лошадь. Но я могу попробовать отмерить тебе нужную дозу.
— Спасибо, — с сарказмом проговорил Лекс, защелкивая крышку аптечки. — Но я предпочту не принимать помощь от коновала вроде тебя.
— Я не коновал, — педантично возразила Эсме. — Я космозо... а, ты в том смысле.
— Ты и так уже заняла своей аппаратурой половину отсека, а теперь покушаешься на лекарства? Я могу верить надписям на пластинках, или ты и таблетки в них подменила своей химией, чтобы пронести ее мимо службы безопасности?
— Зато мы аккурат вписались в границы предельного веса.
— Не твоими стараниями. С последней погрузки прибавилось почти семьдесят килограмм.
— Сорок.
— Семьдесят.
— Сорок. Два контейнера в грузовом отсеке.
Лекс вздохнул, сдаваясь. Так или иначе, теперь ему предстояло провести наедине с Эсме не меньше недели — два дня пути туда, два обратно. Ссора в первый же день ничуть не улучшила бы положения.
В грузовом отсеке было светло и холодно.
Лекс проверил данные на пломбах и с неудовольствием отметил, что Эсме сказала правду: что бы она ни прятала под официальной маркировкой, лишних тридцать килограммов веса добавляли не новые контейнеры. Разве что на этот раз груз был спрятан в жилом отсеке, где-нибудь между вещами самой Эсме — но в таком случае это были уже полностью ее собственные проблемы: пусть хоть спит в обнимку со своими ловушками.
Напоследок Лекс решил заглянуть в машинное отделение: после завершения экспедиции он смог бы позволить себе обновить самые изношенные части двигателей, но до тех пор следовало поддерживать их в хотя бы рабочем состоянии.
В отсеке горел слабый красноватый свет аварийки.
За время полетов на этом корабле Лекс успел к нему почти привыкнуть: аварийное освещение включалось по значительным, незначительным поводам и даже пару раз оттого, что вышла из строя сама система оповещения об опасности. Лекс окинул наскоро взглядом помещение в красноватых сумерках, отвернулся к экрану на стене, прижал большой палец к датчику и запустил диспетчер, проверяя состояние отдельных блоков; он успел погрузиться в свое занятие настолько, что не услышал шума приближающихся шагов, и понял, что происходит неладное, только когда в затылок уткнулся холодный металл и высокий резкий голос за спиной проговорил:
— Подними руки так, чтобы я их видела.

— Я не могу вытащить ее оттуда. У нее пистолет.
Лекс ждал, что Эсме опять предложит в качестве решения проблемы транквилизатор — в конце концов, где-то среди прочих ловушек в контейнерах у нее наверняка было припрятано и ружье; но Эсме промолчала. Возможно, в ней все же доставало гуманности, чтобы не стрелять в людей.
Вместо этого она спросила:
— Мы можем позволить себе вернуться на станцию?
— Нет. Второй заход будет отмечен в карте маршрута. И они прошерстят все твои ящики, будь уверена.
— Можно подумать, я складирую там маленьких девочек, — вздохнула Эсме. Лекс прикусил язык и сумел промолчать. — У нас хватит резервов на третьего?
Лекс пожал плечами:
— Я брал с запасом. Ты вообще понимаешь суть ситуации, в которой мы оказались?
— Все я прекрасно понимаю, — сказала Эсме, так и не потерявшая душевного равновесия с тех пор, как пилот вернулся из машинного отделения с новостями. — У нас на корабле заяц.

У нее были две косички, в свете аварийки почти алого цвета, тяжелый на вид рюкзак, в котором что-то звенело, а в глазах — ни малейшего намека на страх.
Пистолет, который девочка держала на коленях, поблескивал масляной тяжестью. Лекс с трудом удерживался, чтобы не коситься на него время от времени: пусть с момента пика популярности этого оружия человечество успело изобрести множество новых способов убивать быстрее и эффективнее, до способности переносить пулевые ранения без опасности для жизни оно так и не эволюционировало.
— Зачем ты забралась на наш корабль?
Слова из нее приходилось вытягивать клещами.
— За кристаллом.
— Каким еще... ты собиралась вынуть из платы управляющий кристалл? Сама? Ты хоть знаешь, сколько он стоит?
Угрюмое молчание.
— Как, интересно, ты собиралась его потом сбыть? И как ты прошла мимо датчиков у входа, что тебя не засекла служба безопасности?
— Кера дала мне ключ.
Только теперь он заметил на шее у девочки маленький темный прямоугольник на цепочке. Разъем серебрился металлом.
— Это Кера послала тебя за кристаллом?
Молчание и хмурое сопение.
— Кто такая Кера? Где твои родители?
Молчание.
— Ты собираешься так и просидеть здесь оба дня, пока мы будем лететь к Земле?
— Я не собиралась с вами на Землю, — сказала она угрюмо. — Я вообще никуда лететь не собиралась.

Эсме снова погрузилась в свои страницы: желтоватые листы так и мелькали у нее на экране, и изредка, когда приятный мужской голос начинал зачитывать первые распознанные строчки, Эсме щелчком обрывала его на полуслове.
— Когда-нибудь она устанет и уснет, — проговорила она, не отрываясь от планшета. — Тогда можно будет отобрать у нее оружие и вытащить из машинного отделения. Она там ничего не повредила?
— Я предпочел бы договориться.
— "Тогда собрались вместе воительницы", — с чувством произнес голос, горестно, но сдержанно, давая слушателям время проникнуться трагедией, — "соединили свои силы с силами короля и королевы и поставили над городом незримый купол. А затем погрузили все живое в глубокий сон, подобный смерти...".
— Или соскучится. Сколько ей, ты сказал?
— На вид лет одиннадцать.
— "И доныне под руинами спят они в ожидании ее возвращения, и ничто не смеет нарушить их покой..."
— Это что, какая-то версия "Спящей красавицы"?
— Можешь почитать ей сказку, — предложила Эсме с сарказмом. — Может, скорее уснет.
— Сама читай.

Общество Эсме Лексу быстро опостылело.
Девочка тем временем успела устроиться в нише в стене рядом с панелью управления, расстелив по полу полотенце, скинув на него куртку и оставшись в джинсовом комбинезоне поверх водолазки. Рюкзак она подложила под спину, как подушку, съежилась и подтянула колени к груди. В отсеке было холодно.
Переступая порог, Лекс ожидал встретить направленное ему в нос дуло пистолета, но девочка была занята другим: поставив себе на колени небольшой черный шар, она выкручивала наружу антенну.
Увидев Лекса, она отставила шар и потянулась за оружием.
— Один мой друг любил говорить, что полотенце — самая необходимая вещь в путешествиях, — сказал Лекс самым безобидным тоном, на который только был способен. — Он был родом из окрестностей Бетельгейзе. Они там все со странностями.
Девочка посмотрела себе под ноги. Потом ее руки чуть дрогнули: пистолет наверняка был тяжелым.
Они с Лексом начали одновременно:
— Нам все равно предстоит безвылазно провести на этом корабле два дня. Может, попробуем найти компромисс?
— Вы сдадите меня службе безопасности за то, что я попыталась украсть кристалл?
Лекс хлопнул ладонью по стене, стараясь, чтобы жест не вышел слишком резким. В отсеке на мгновение потемнело.
— Когда они увидят эту старую коробку, решат, что тут все платы еще на транзисторах.
Девочка чуть улыбнулась. Лицо у нее было бледное, как у постоянных жителей станций, страдающих от недостатка естественного света; даже как будто еще бледнее, кожа тонкая и розоватая в свете аварийки, как у альбиноса. Лекс осторожно предложил:
— Если хочешь, я постараюсь вернуть тебя твоей Кере.
— Я не могу выйти на связь с Керой, — сказала она безрадостно. — Луна-Пи не ловит сигнал.
— Луна-Пи?
Она посмотрела на него снисходительно снизу вверх и показала пальцем на черный шар. Аварийное освещение делало ее глаза темными, почти черными, с глубоким красноватым бликом внутри.
— Микроком фирмы "Мун", модель 3.14.
— А-а.
Они еще помолчали. Потом девочка отложила пистолет на полотенце, так, что он оставался, впрочем, в пределах ее досягаемости.
— Так как тебя зовут? — спросил Лекс, наконец.
Она сказала.
Лекс попробовал имя на язык, споткнулся на третьем слоге, попробовал еще раз и сдался.
— Я буду звать тебя Банни, — сообщил он, наконец. — Ты не против?

Волосы у Банни оказались розовые, цвета сладкой ваты. Косички она расплела, и теперь по обе стороны головы покачивались пушистые хвосты, похожие на кроличьи уши. После долгих уговоров Лексу удалось выманить ее в салон и убедить спрятать оружие в рюкзак, но расставаться с ним она не собиралась.
— Почему на Землю? Там же ничего интересного, одни растения да купол.
Эсме пыталась игнорировать присутствие еще одного человека в помещении, затащив к себе в койку коробки с банками данных и уткнувшись в экран. Напрасно — в салоне было слишком мало места.
— Эсме заказали единорога, — пояснил Лекс. — Ты знаешь, что это такое?
Банни неопределенно покачала головой: ни да, ни нет.
— Ты лошадей видела?
— Откуда, она всю жизнь, небось, провела на станции.
— Видела, — сказала Банни чуть резче прежнего.
— "...вернулся на Землю золотой век, царство света и грезы".
— Эсме раздобыла где-то сведения о том, что на Земле можно найти единорога. Только, судя по древности ее источника, они все вымерли тысячу лет назад, еще со слонами.
— Он не древний, — холодно сказала Эсме. — Это подделка под сагу о Тьме Новолуния с родной планеты Хель. Только саге уже больше одиннадцати веков, а этому — лет сто, не больше.
— Если это подделка, то почему ты ему веришь?
— Потому что его подтверждают данные отчетов двух экспедиций.
— Один неофициальный отчет и дневник маленькой девочки?
— А где вы будете его держать? — спросила Банни, окидывая красноречивым взглядом салон: часть медицинского оборудования Лекс сумел спасти, перетащив в жилой отсек. В недрах распечатанного контейнера поблескивали серебристые пластинки с таблетками. Сама Банни сидела на еще одном контейнере, придвинутом к стене напротив койки Эсме. Стену за ее спиной опутывали смотанные в кольца кабели.
Иногда, пока никто не смотрел, Банни болтала ногами.
— "...ибо была королева прекрасна и мудра, и любима своим народом".
Эсме заткнула голос, опечаленно вещавший о падении сказочного королевства. Потом выключила планшет.
— Я и не собираюсь везти его обратно живьем. Мне нужен только рог.
Банни изменилась в лице, но ничего не сказала.

Пока Эсме возилась в грузовом отсеке со своей аппаратурой, Лекс тайком включил ее планшет и сбросил данные в память бортового компьютера.
Банни долго разглядывала изображение единорога на страницах летописи — маленькой белой лошади с неправильными, нарочито стилизованными пропорциями тела и длинным витым рогом на голове. Лекс ожидал восхищения или удивления, но Банни сказала только:
— Красивый.
И снова замкнулась.
— Где ты видела лошадей? — спросил Лекс, пытаясь разговорить ее. Шел второй день пути. Эсме, неисправная система оповещения и постоянная возня в машинном отделении успели ему опостылеть. — Ты же росла на станции?
— Во сне, — отозвалась девочка, глядя в пол. — И не на станции. Там было много зеленой травы — целое поле. И розы.
Она снова помолчала. Потом сказала:
— Красивый. Только неправильный.
У реальной лошади и нарисованного единорога действительно было немного общего.

Эсме проснулась, когда попискивание браслета вышло на третий виток. Не глядя, щелкнула переключателем и отвернулась от стены, подслеповато моргая.
— Незапланированное проникновение в систему, — доброжелательным тоном сказал мужской голос. — Внимание, незапланированное...
Эсме заглушила его и пролистала журнал. Кто-то влез в память ее планшета с бортового компьютера.
Она кинула взгляд в противоположную часть салона для порядка. Лекс спал. Банни в ее гнезде, свитом из куртки и полотенца поверх составленных в ряд контейнеров, не было: Эсме могла сказать это, особенно и не приглядываясь. Она выбралась в воздушный отсек, помедлила, раздумывая, не поднять ли общую тревогу, чтобы проучить малолетнюю взломщицу, но отказалась от этой мысли.
В темноте рубки горели бледными точками лампочки на панели управления — словно на темное стекло бросили горсть огней. В коридор от входа падала маленькая тень: Банни сидела на полу, поджав ноги и поставив на колени свою игрушку.
— "...и тогда безутешная королева приняла решение: во что бы то ни стало, они дождутся ее возвращения... ".
Голос у ее миникома был женский, низкий, немного печальный. Эсме слушала, зевая: историю эту она успела выучить наизусть. Судя по всему, она порядочно проспала: Банни слушала уже ее окончание.
— "... вновь, как прежде, вернется с ней на землю царство мечты..."
Теократическая монархия, подумала Эсме. Может быть, на Земле в последний ее период и впрямь существовало идеальное государство.
— "... восстанет из руин хрустальный замок…»
Сказка сказкой, но Эсме не считала, что так не бывает. Просто так бывает не навсегда.
— "...и, встречая ее, зазвонят колокола".
Эсме зевнула и перегнулась через порог, опершись рукой о стену.
Банни сидела у стены, тихая и незаметная. Глаза у нее блестели; с подбородка, отразив на мгновение радужные огни рубки, сорвалась хрустальная капля.
Стараясь не шуметь, Эсме вернулась обратно в салон.

Весь следующий день повеселевшая Эсме возилась в грузовом отсеке со своей аппаратурой: до Земли осталось меньше суток. Лекс обнаружил, что затея увлекла и его: вчера вечером он просидел в базе данных несколько часов, слушая скачанный у Эсме сборник легенд и пытаясь отыскать в порождениях фантазии рациональное зерно.
— А что говорят твои источники о методах ловли единорогов? — спросил он, отдирая от обшивки стены стальные крючки: ловушка из предыдущего контейнера без предупреждения выстрелила прозрачной ловчей сетью. — Ты будешь приманивать его на морковку? Или на яблоко? А, забыл, на твоем Авалоне ведь нет ни одной яблони.
— Оставь морковку своему кролику, — беззлобно пожелала Эсме, снимая пломбу с очередного контейнера. — Я выходить наружу не собираюсь. Согласно отчету Томпсон, вблизи купола вся техника выходит из строя, а мне что-то неохота застрять на Земле без связи. Мало ли что еще в том городе осталось, кроме защитного экрана.
— Твоему отчету веры — только одному, да и тому уже двадцать лет.
— Вот и зря ты так, Томпсон была весьма известным специалистом в то время. Почти как сейчас — ее дочь. Той, наверное, было лет пятнадцать на момент экспедиции.
Да и потом, где ты видел более полный отчет о Земле? Во всех остальных, которые предоставила мне Хель, всего три темы: руины, розы и купол. Съемка с высоты ни разу не засекла движения в городе, а пересечь границу купола никакая техника не способна. Да и незачем. Больше там все равно ничего живого нет.
Эсме закончила с настройками, защелкнула крышку панели. Потом отступила на шаг и легонько толкнула погрузчик ногой. Гусеницы тонко зашелестели, вращаясь в воздухе.
— Может, это вообще не настоящее животное. Ты об этом не подумала? Может, это голограмма. Осталась от какой-то техники на окраине города, сохранившейся в рабочем состоянии — стоит же этот купол уже сотню лет. Твоя исследовательница — ей же даже прикоснуться к единорогу не удалось. Ей показалось, что он ее звал, и остальной команде пришлось удерживать ее силой, чтобы не сбежала вслед за ним в город. Почему ты уверена, что он этой Томпсон И.Н. не привиделся? У нее, черт побери, голоса в голове разговаривали.
— Томпсон А.И., — поправила машинально Эсме. — Старшая — А.И.
Лекс посмотрел на экран планшета.
— И.Н.
— А.И., — резко сказала Эсме, вырывая у Лекса из рук планшет. Потом тоже глянула на экран.
Лекс посмотрел ей через плечо. Эсме листала страницы.
— Дура, — выдохнула она, наконец. — Какая же я дура! Это отчет ее дочери!

Земля выглядела обманчиво безмятежной — ясное небо, прозрачные водоемы, сплошной ковер темной зелени, расстилавшейся до самого горизонта; где-то там, вдалеке, искрились руины города, похожего с высоты на сверкающую звезду. В наушниках было тихо, все время, пока они облетали вокруг города — ни звука, ни шороха; датчики не засекли ни малейшего движения на улицах: казалось, за пределы мерцающего радужного купола не проникает даже ветер. Город был мертв — прозрачные башенки, кружевные мосты, бесконечно тянущиеся грани, преломляющие серый утренний свет; он был похож на каминную статуэтку из хрусталя — воплощенная руками неизвестного мастера фантазия на тему сказочного замка. Может быть, где-то там, под высящимся в центре сверкающей звезды айсбергом чистого стекла, в окружении своих воительниц действительно спала вечным сном прекрасная королева.
Даже за пределами города в зеленом ковре попадались проблески стекла: разбитые колонны, наполовину ушедшие в землю, заросшие травой плиты дорог. Гибкие ветки розовых кустов оплетали белые камни, взбирались на холмы.
Вопреки обыкновению, посадка отвлекала меньше половины внимания Лекса. Сейчас он был занят другим.
— Значит, согласно отчету, написанному дочерью руководительницы экспедиции, дневнику дочери одного из исследователей и еще одной легенде, которая к тому же — подделка, у нас есть лошадь-долгожитель, которая живет в руинах старой столицы и клюет на маленьких девочек. Поэтому ты хочешь использовать Банни как приманку, чтобы заманить единорога в заранее расставленную за пределами купола ловушку.
— У тебя нет чувства юмора.
— А у тебя — совести.
— Она маленькая. Он думает, маленькие не опасны.
Он не причинит ей вреда. Он вообще ничего не делает. Просто подходит и смотрит. Потом уходит.
— Я согласна, — сообщила Банни, прерывая их спор. С того момента, как Лекс пустил ее в рубку, она следила за транслируемым на экран изображением, заворожено, широко открытыми глазами. Рюкзак, который она повсюду таскала за собой, лежал, забытый, в углу за креслом. Конечно. Где бы она такое увидела на своей станции.
— Это опасно, — сказал Лекс, наконец. Эсме промолчала.
Банни оторвалась от зрелища с явным трудом, посмотрела на пилота снизу вверх. Глаза у нее были темные, серьезные.
— Я хочу посмотреть на него сама.

Белая водолазка Банни выделялась ярким пятном среди зеленой травы.
— Прием. Ты меня слышишь?
— Слышу, — весело отозвался голос в наушниках. Потом что-то зашипело. Банни на экране потрясла головой, словно пытаясь вытрясти воду из ушей.
Они посадили корабль на скалистом уступе, нависающем над долиной, в которой и расположился город — в рассветной мгле он казался отсюда похожим на стелющийся по долине туман. Среди сумрачно-голубоватых срезов кристаллов иногда вспыхивали проблески.
Банни сидела на камне посреди расчищенной аппаратурой Эсме площадки, один в один в том самом месте, где двадцать лет назад дочь руководительницы экспедиции, тогда еще совсем девочка, встретила единорога. Само животное они, конечно, не нашли — Эсме сдалась, потратив половину дня на поиски: то ли чутье единорога позволяло ему распознавать поисковую аппаратуру, не сталкиваясь с ней, то ли он и впрямь был существом мифическим. Потратив еще полдня на поиски следов, Лекс не мог выбрать, какой вариант устраивает его больше.
Чем эта лошадь питалась, интересно? Жевала колючки с розовых кустов?
— Пора домой, — нервно сказал он, — прогулка окончена, собирайте бутылки с травы.
В наушниках раздался смех, легкий и звонкий.
— Если что-то заметишь — говори сразу же. Мы немедленно вылетаем.
— Ты повторил это раз десять, — заметила Эсме, устроившаяся в соседнем кресле. Опутанная проводами, заслоненная висящими в воздухе прозрачными окошками, она напоминала Лексу паука, засевшего в засаде в своей паутине. — Она не тупая.
Последний отправленный Эсме на поверхность погрузчик едва не перевернулся, пока прорубал себе путь сквозь колючие кусты. Срезанные ветки тщательно скрывали малейшие проблески металла от расставленных по периметру площадки ловушек.
Лекс отключил микрофон, сдвинул наушники. Потом сказал вполголоса:
— Я не понимаю. Ну, допустим, нападение застало их врасплох. Но они же отбили атаку. Почему не восстановили город? Почему решили всех усыпить? Они же создали такое чудо буквально из ничего. Что мешало им провернуть этот трюк еще раз? Что, больше никто не мог взять тот Серебряный кристалл, и...
Эсме шевельнулась, выпутала из светлых волос провода, сползла чуть ниже в своем кресле. Лекс ожидал, что она, как обычно, оборвет спор резким замечанием, но Эсме удивила его тем, чего раньше никогда не делала: сползла в кресло еще глубже и захихикала. Отсмеявшись, она спросила:
— Ты что, решил воспринимать эту историю буквально?
Лекс почувствовал себя оскорбленным. Но вопрос Эсме оказался риторическим. Хлопнув ладонями о подлокотники, она продолжала:
— Что мы знаем о Земле?.. Больше тысячи лет ее поверхность оставалась покрытой льдом. Около века назад на ней возникло высокоразвитое государство: то ли колония, то ли остатки прежней цивилизации. Несколько раз оно подвергалось захватническим атакам из космоса. Одну из них не пережило. Все, что они оставили нам на память о себе — сплошные руины на пригодных для жизни территориях, да защитный купол над крупнейшим городом — остатки их военных технологий, наверное.
— А сказка?
Эсме вздохнула.
— Сказка, — пробормотала она, выпрямляясь. — Людям свойственно придумывать сказки. Так они получают счастливый конец для истории, которая не обрела его в жизни.
Конечно, не вся история обязательно должна быть выдумкой. Может быть, это было действительно прекрасное государство. Может быть, у землян на самом деле был феноменальный источник энергии, программируемый на использование под определенный генетический код: поэтому, передав управлением Серебряным кристаллом дочери, королева после ее гибели оказалась неспособной восстановить город.
Только лучше знаешь что — думай об этом как о притче. Когда-то давно на Земле возник рай, королевство мечты. Но люди оказались не готовы к его пришествию. И тогда королевство погрузилось в глубокий сон, ожидая, когда придет время вернуться. Во всех мирах существуют истории о возвращении.
Лекс смотрел на экран. Сидящая на камне Банни, заскучав, принялась болтать ногами.
— А девочка? — спросил он после долгого молчания.
— А погибшая маленькая дочь королевы — символ невозможности будущего этого идеального мира, мира мечты. Нельзя строить города из стекла. Вот и все.

Вопреки мнению Лекса, Банни не скучала. Банни знала, что иногда нужно ждать. Как в ночь перед Новым годом или днем рождения: иногда, чтобы произошло чудо, требуется время.
Край горизонта за городом бледно розовел, наливаясь цветом, и верхушки самых высоких башен уже затронуло золотом восходящего солнца. Ближние здания оставались туманно-голубыми, скрытыми в темной зелени от глаз.
Земля под ногами была мягкой и рыхлой — должно быть, недавно прошел дождь. На нижних ветках колючих кустов блестели еще не высохшие капли.
В наушниках последний час тонко, почти неслышно звенело; Банни уже почти научилась игнорировать этот звук. Может быть, на том конце опять возникли неполадки со связью, и Лекс опять пинал сердито системный блок.
В ушах скрипнуло, будто кто-то провел гвоздем по стеклу, и Банни сморщилась.
— Прием.
— Можно мне зайти дальше? — спросила она, едва заслышав знакомый голос. — Я хочу прогуляться до вооон того здания. Оно почти целое.
— Нельзя, — раздраженно отозвался Лекс, и продолжил в сторону: — Твой единорог не спешит в яму за кроликом. Он не читал "Алису".
Снова скрипнуло в ушах, и в разговор вклинился голос Эсме:
— Скажи ей, пусть сидит на месте и не шевелится! Не хватало мне только, чтобы датчики среагировали на нее, мне же придется все переустанавливать!
— Конечно, какая разница, что девочка попадет под удар, раз из-за этого тебе придется проторчать тут лишний день, переустанавливая ловушки. Зачем твоей Хель вообще сдался этот рог, а?
— Я не спрашивала. Пусть хоть омолаживающие маски для лица из него делает, мне дела нет.
— А омолаживающие ванны из крови девственниц она уже пробовала? Или она решила попробовать сперва бюджетный вариант — с единорогом — на который требуется только одна дев...
В наушниках зашумело.
— Никуда не уходи, — строго приказал голос Эсме, когда связь восстановилась. — Банни! Ты меня слышишь?
— Слышу, слышу, — проворчала Банни.
— Банни! Эй, Банни!
— Что? — спросила она, сдерживая усмешку. Взрослые иногда вели себя хуже детей.
— Если нам не удастся поймать эту лошадь, то потом, когда мы вернемся, я свожу тебя в зоо!
Банни засмеялась.
— ...прием?
— Спасибо, — сказала она, закрывая глаза. В воздухе тянуло влажной после дождя землей, прелыми листьями, сладковатым тяжелым запахом роз. Ветер коснулся лба, перебрал розовую челку. Нет, ей не было скучно, но все-таки...
За тем зданием начиналась аллея — широкая лента дороги, резные колонны, часть из которых оплавились дочерна и растеклись застывшими темными потеками в густой траве, прозрачная арка за дрожащим маревом купола. Аллея тянулась от окраины города к центру. Отсюда Банни не видела, куда та ведет, но знала: она оканчивается у самого дворца.
Шум в наушниках стал еще громче — непрерывный стеклянный звон на одной и той же ноте, раздражающий, глушащий все прочие звуки. Банни раздраженно тряхнула головой. Потом открыла глаза.
На расчищенной от веток площадке, в двух шагах от камня, на котором она сидела, стоял единорог.

Эсме выпрямилась так резко, будто где-то в кресле за ее спиной сработала пружина.
— Какого черта... — начал было Лекс. Потом оборвал себя, переключился с управления кораблем на ловушки. Прозрачные окна заскользили вокруг кресла Эсме сплошной голубоватой лентой. — Почему датчики не ре...
В углу экрана загорелся красноватый огонек, оповещая о старте операции.
В центральном окне по-прежнему шла трансляция с Земли.
Банни смотрела на единорога. Единорог смотрел на нее, несколько секунд. Когда выстрелила первая ловушка, ловчей сетью, он даже не сдвинулся с места — только повел головой чуть в сторону, и сеть пронеслась мимо, опутав куст на противоположной стороне площадки прозрачной паутиной. Дротики изрешетили землю у него под ногами, но не оставили ни царапины на белой шкуре.
Банни в наушниках шумно выдохнула.
— Они все пролетают сквозь него, — проговорил Лекс внезапно осипшим голосом. Потом прокашлялся, повторил громче: — Слышишь, они все...
Эсме выругалась, сдернула провода с запястья, придвинулась к пульту.
Единорог поднял голову, посмотрел с экрана на удивление разумным взглядом — и Лекса почти оглушил поднявшийся в ушах писк: программы управления ловушками, все до единой, сигнализировали о выходе аппаратуры из строя.
— Банни? — позвал Лекс почти машинально. В наушниках отозвался резкий скрип. — Эй, Банни?!

На мгновение она забыла об оглушающем звоне в ушах, о щелчках срабатывающих ловушек, обо всем на свете. Единорог стоял совсем рядом, настоящий и до боли прекрасный.
На первый взгляд он был похож на обычную лошадь — только идеальную, без малейшего изъяна: настоящие лошади такими не бывают, такими они только снятся или видятся в мечтах. Они не бывают такого белого цвета, идеально белоснежного — потому что даже снег на самом деле таким не бывает. У него были крылья, огромные, белые, они наверняка возмутили бы Эсме: она сказала бы что-нибудь про несоответствие весу и размерам, о том, что летать на них невозможно. Или еще какую-нибудь научную чушь о том, что лошади не живут столько лет, сколько можно было дать ему по взгляду: древнему, помнящему время, когда хрустальный город за его спиной был еще живым и юным.
Единорог был и реальным и нереальным одновременно: было в нем что-то от города за его спиной — хрупкой искусственной красоты, перенесенной в реальный мир прямиком из чьей-то мечты. И вместе с тем он был живым, дышащим, принадлежащим миру за пределами разрушенных стен — тому, где на колючих ветках набухали цветочные почки, распускались бутоны нежного розового оттенка: в этой части планеты начиналась весна. Самое настоящее существо на границе этих двух миров.
В ясных глазах отражался свет восходящего солнца, делая их светлыми, почти золотыми.
— Привет, — выдохнула Банни, наконец, чувствуя, как в горле становится комок. Единорог шагнул вперед, наклонил голову и уткнулся ей носом в протянутую ладонь, и Банни окончательно убедилась в его реальности. — Ты все это время ждал меня?
Единорог медленно, словно неохотно, открыл глаза, тряхнул гривой, поднял голову. В уши Банни снова прорвался писк сошедших с ума приборов. Она переспросила громче:
— Ты проводишь меня под купол?
Единорог молча смотрел на нее ясными глазами цвета темного янтаря.
Банни выпутала из волос провода, вынула из ушей "ракушки" наушников, зажала в руке. Потом, помедлив, поднесла другую ладонь к глазам, запрокинула голову.
Восходящее солнце налило огнем кружево прозрачного моста, нависающего вдалеке над зарослями; верхушки башен, удерживающих его, уже пылали. Лепестки багровых цветов в темной зелени тронуло алым.
Банни смотрела еще мгновение, жмурясь. Потом улыбнулась.
— Прости, — сказала она. — Я задержалась.

— Банни!
Шум в наушниках заглушил звук собственного голоса. Лекс сорвал их, потер виски, откинулся на спинку кресла, пытаясь собраться с мыслями. На экране в нижнем углу один за другим гасли красные огоньки: остатки аппаратуры на Земле выходили из строя. Изображение в центральном окне пошло помехами.
Эсме выдохнула, осела в кресло. Потом отцепила датчики от второго запястья, отложила их на подлокотник, осторожно, медленно, зачем-то стараясь не шуметь. В помещении стало так тихо, что писк приборов заполнял его целиком.
Лекс перебирал в уме варианты, отказываясь от одного за другим.
В углу рубки лежал забытый Банни рюкзак. Из него выглядывала наружу тонкая черная антенна, как усик.
Банни на экране запрокинула голову, постояла немного, отыскивая взглядом корабль. Потом опустила голову, отвернулась и разжала ладонь. Белые «ракушки» наушников мелькнули на мгновение в воздухе и потерялись в траве.
Лекс выпрямился в кресле и коротко бросил:
— Приготовься к старту.
— Нет, Лекс.
Лекс пропустил слова Эсме мимо ушей, переключаясь обратно на управление кораблем.
— Сядем, где планировали, в пятистах метрах от ловушек. Потом я выбираюсь наружу.
— Ты не успеешь.
— Тогда в трехстах.
— Нет, Лекс, послушай...
Единорог склонил голову, опускаясь на колени. Банни забралась ему на спину, обняла за шею. Единорог развернул крылья — и слепящая белизна заполнила экран.
— Если потребуется, я посажу корабль за аркой и перережу ему путь, — проговорил Лекс резко, запуская стартовое меню. — Придется им смириться с тем, что я разобью еще несколько башен в этом чертовом городе.
— Лекс, никто не знает, что мы здесь! Если мы застрянем на Земле, нас даже искать не станут!
Единорог выпрямился, тряхнул гривой и ступил вперед, на разбитые плиты аллеи, ускоряя шаг.
— Пристегни ремень, стартуем.
— Нет, — проговорила Эсме из-за спины Лекса, и в затылок ему уперся металл. Дежа-вю, подумал Лекс. — Нет, ты не поведешь корабль под купол.
— Ты же не серьезно? — спросил он, не отнимая руки от пульта. Вместо ответа за спиной раздался щелчок взводимого курка. Лекс помедлил еще пару секунд. Потом опустил руки.
Сквозь участившееся решето серебристых помех едва можно было различить две размытые удаляющиеся фигурки: девочка в белом, белый единорог.
— Прости, Лекс, — проговорил голос Эсме за его спиной. — Мне правда жаль. Мне правда очень жаль.
Лекс ничего не ответил — только попытался вытереть заслезившиеся глаза.
Над горизонтом вставало солнце, расстилало над темной зеленью розовых кустов слепящую полосу разноцветных огней города, зажигало блики на башнях.
Когда единорог ступил под арку, колокола ударили первый раз.

[Al-Arisha]

Хороший фанфик. Вот только начинается просто как фентези. Не сразу соотнесешь его с нужным фэндомом. За это я снизила и один балл.

[lika523]

За это я снизила и один балл.

Снизила за это же. Ну, и за новых персонажей, которые играют в фанфике очень уж активную роль А вообще, классно получилось. Очень понравилось.

[hana no ko]

Garden Dormouse, Интересный фанфик)

[Garden Dormouse]

Al-Arisha, lika523, hana no ko, спасибо большое за отзывы и оценки))
Была идея взять в команду корабля врагов второго или четвертого сезона (например, можно было назвать зоолога Вестой ), но никакой роли в сюжете это бы все равно не сыграло. Так что я оставила оригинальных персонажей - мне нужно было как-то решить сопутствующие возвращению ЧибиУсы вопросы. А потом этих вопросов стало как-то внезапно много...
Разумные люди советовали переставить пару абзацев из середины в начало, чтобы сразу было понятно, кто эти люди и чьи это дети, но я не послушалась и оставила прямой хронологический порядок. Возможно, зря)

[Jehanne]

Ядреня ммать!! 10 баллов, унесите труп! Пофигу на оригинальных персонажей, они только усиливают ощущение, что а) мы в будущем и б) мир оказался мечтой.

Да, тут бы стоит чуть ярче провести мотив заснувших королей, как Артур, как Карл Великий, как Огер Датчанин, короче, чуть поиграть с архетипом Короля-под-горой Но, в общем, это тут и так читается, но только если знаешь

Браво, браво, Дормаус-сан.

[Garden Dormouse]

Jehanne, я не хотела вас убивать ! По-крайней мере, пока вы не выложите свой фанфик, и то едва ли.
Развить тему было бы лучше, да, но я не уверена, что у каких-то там инопланетян, пусть даже из той же системы, есть большие шансы хотя бы и про Артура знать. Хотя конкретно про Артура как раз что-то могло и сохраниться.

[StarSirius]

Garden Dormouse , я люблю смелые идеи, ага Тем более, когда они хорошо изложены)

[Jehanne]

Дормаус-сан, я имел в виду намёки, только намёки. Архетип - такая вещь, которая может появиться в любой культуре спустя оч. долгое время. Но фиг с ним )) Оч-оч понравилось!!!
Честно, я не знаю, что там будет с моим абзацем ивановичем, потому что я вот только-только с трудом победил зачётную неделю и почти не приступал к нему - а он немаленький, видимо, должен быть... или должен был быть ((

[Garden Dormouse]

StarSirius спасибо) очень приятно:
Jehanne, а, поняла. Да, возможно, стоит после конкурса еще повозиться. Сейчас я пока слишком рада избавиться от этой идеи.
Ну, время еще есть) Будет очень жаль, если пара Мамору/Усаги не появится на конкурсе в фанфикшене (да еще и от вас).

[ANGEL]

Очень понравилось! А продолжение будет?

[Garden Dormouse]

Angel, спасибо)
Нет, зачем? Все закончилось там, где и должно было. Чибиуса вернулась.

[ANGEL]

Так. А куда она вернулась? К Гелиосу.. А остальные где?

[Garden Dormouse]

Остальные спят под городом. Гелиос ее проведет к ним.

[Янтарь]

Немного напрягает начало,

Не сразу соотнесешь его с нужным фэндомом

Но читается легко.

Разумные люди советовали переставить пару абзацев из середины в начало, чтобы сразу было понятно, кто эти люди и чьи это дети, но я не послушалась и оставила прямой хронологический порядок. Возможно, зря)

Не зря, совсем не зря! Присутствует интрига, гадаешь, как действующие персонажи связаны с вселенной СМ. Что касается "вылезания" авторских персонажей на первый план, то тут читатели видят как бы их глазами происходящие (произошедшие) с миром Лунных принцесс события.
В общем, мне понравилось Ставлю 9.